Выбор Шатеры - Страница 110

110

Знаю, звучит эгоистично. Но ведь я права!

— А ты проверь! — бросает мне вызов Эван.

Наши пылающие праведным гневом лица уже находятся сантиметрах в десяти друг от друга. До меня медленно, но верно доходит смысл его слов.

Он улетает с планеты.

Навсегда.

Осознание этого действует как ледяной душ.

— И когда ты собирался мне об этом сообщить?

— Я не обязан перед тобой отчитываться. Мы друг другу никто!

— Неправда! — вновь вмешивается священник. — Вы не чужие.

В комнате зависает напряженное молчание.

— Она стала шатерой.

Ябеда!

— А он — придурком!

— Давайте лучше вернемся к разработке плана.

Безапелляционный тон отца Марка заставляет нас спустить ссору на тормозах. Расходимся в разные концы комнаты.

Священник продолжает анализировать ситуацию:

— Предположим, Дэмонион согласится провести вас к хранилищу. Но нам все равно потребуется помощь, чтобы устроить отвлекающие взрывы и пожары во дворце. Желательно — помощь дарийцев. При дворе они привлекут куда меньше внимания, чем мы.

Ничего себе! Отец Марк на полном серьезе думает, что Эван сможет уговорить императора Дария прогуляться с ним по дворцу и показать священное хранилище?! Похоже, сумасшествие покусанного драгами альтаирца передалось по воздуху и землянину.

И тут до меня доходит, на каких помощников намекает отец Марк.

— Да они в жизни не согласятся! — протестую я. — Анигай еще, может быть, ради меня согласится, но Мэд… На нее не рассчитывайте! Да она сдаст нас всех при первом же взгляде Дэмониона на нее. Еще и код от твоего сейфа не забудет продиктовать! Не верите мне — спросите саму Мэд. Она подтвердит, что, не колеблясь, заложит всех, лишь бы вернуться в Руар и снова быть там на хорошем счету.

Эван и отец Марк задумчиво переглядываются.

— Значит, надо сделать так, чтобы твоя подружка просто не попалась на глаза императору, — умозаключает парень, направляясь к двери. — Я поговорю с ними.

Возмущенная, перепуганная, несусь вслед за Эваном.

— Не смей! Я запрещаю! Да если в Руаре узнают, им назад хода не будет…

Хватаю альтаирца за больную руку. Парень морщится.

— Извини, — спохватываюсь я и словно прихожу в себя. Эмоции идут на убыль, уступая место доводам рассудка. — Эван, я не хочу их втягивать.

Альтаирец поправляет повязку, бросает на меня хмурый взгляд.

— Ты еще не поняла? Они уже по уши втянуты в это дело. Вся Адейра усыпана ориентировками на твоего брата и подругу. Если они помогут нам вернуть кристалл, обещаю, я сделаю все, чтобы реабилитировать их в глазах Дэмониона. Без них мы не справимся. Они смогут вернуться в Руар и жить там долго и счастливо. — Эван невесело усмехается. — Если, конечно, в Руаре вообще такое возможно.

Не понимаю, как он собирается это сделать, но знаю — альтаирец никогда не бросает слов на ветер.

— А меня? Меня ты тоже реабилитируешь? — невольно интересуюсь я. — Что будет со мной, когда ты вернешься на Альтаир? Попросишь Дэмониона передать меня новому хозяину?

Откровенно язвлю. И невольно радуюсь, видя, что мои слова причиняют альтаирцу дискомфорт. Пусть так. Ведь теперь он меня бросает, а не я его!

Однако выбить его из колеи уже не удается. Напротив, он внезапно становится хладнокровным и спокойным.

— Ничего нового с тобой не случится. — В голосе Эвана звучат обидное безразличие и спокойствие. — Ты, как и прежде, будешь свободна… Ты же с самого начала хотела именно этого, да, Ада? Быть свободной от всего и от всех. Ну так наслаждайся… Делай что хочешь! Ты свободна! От Катара. От Руара. От меня…

10. ВЕЩИЙ СОН ГЛЭДИС

До неуютности темно. Старые, уже давно утратившие былую зоркость глаза предательски подводят Верховную Ведунью, не давая в деталях рассмотреть ту, что стоит всего в нескольких метрах от нее у распахнутого окна.

Знакомый женский силуэт на фоне огромного диска ночного светила Дария — лучезарной Наоки.

Традиционное для дарийской знати богатое, струящееся в пол платье. Цвет не разобрать — слишком темно. Лишь контуры. Поверх длинных волос, перехваченных изящной драгоценной цепочкой, — вуаль, которую венчает корона.

Корона императрицы Дария.

Увы… Глэдис нет нужды смотреть в лицо этой совсем юной женщине, чтобы понять: перед ней — трижды проклятая Верховной Ведуньей, но обожаемая всем Дарием покойная императрица Арасэли.

Несмотря на внутренний протест, отчаянное нежелание подчиняться чужой воле, старуха все же делает шаг к своей повелительнице. И одновременно боковым зрением улавливает какое-то движение.

Из темноты появляется Карл. Он, как и Глэдис, в полном смятении. Будь его воля, Верховный Воин, не задумываясь, пронзил бы Арасэли дредом, но вместо этого… Неподвластная им, древняя, как сама жизнь, сила неотвратимо тянет обоих к юной повелительнице. К той, которую принял Жезл Власти, благословив на престол. К той, которая посмела бросить вызов самому императору Дария. Которая в жажде мести за свой уничтоженный род зашла так далеко, что осмелилась изменить мужу, навсегда опозорив его имя. Зачать ребенка от другого мужчины, чтобы возвести на престол бастарда, — такого позора Дарийская империя еще не знала!

О да! У Верховной Ведуньи были все основания, чтобы ненавидеть предательницу! Она хотела открыть своему повелителю глаза, и ценой ее преданности стала опала. Дэмонион не оценил верность той, которая была ему наставницей с рождения. Он до последнего отказывался смотреть правде в глаза. Не верил ей, Глэдис, которая никогда не предавала и не подводила его.

110