Выбор Шатеры - Страница 50

От жутких воспоминаний о прошедшей ночи Айрис взвывает не своим голосом. Мне искренне жалко ее. Хочу подойти к ней, попытаться успокоить, но стоит сделать шаг, как дочка посла выливает на меня очередную порцию незаслуженной ненависти и злобы:

— Не подходи! Не смей! Я опозорена! Ты специально это сделала! Я знаю: ты завидуешь мне! Да! Завидуешь! Я раскусила тебя! Я дочь посла, а ты — никто! Прислуга! Пошла прочь! Вон! Видеть тебя больше не хочу! Ненавижу! Правильно папа говорил, что все дарийки падшие! А я еще не верила ему! Защищала тебя! И вот! Вот она благодарность! Убирайся! Убирайся прочь, тварь!

Смотрю на Айрис — доброго, милого белокурого ангелочка — и с ужасом понимаю, что она кричит абсолютно искренне. Все ее страхи и мысли заняты лишь тем, что она опозорена. А то, что я, рискуя жизнью, вырвала ее из лап харрдрогов, для нее не в счет.

М-да… Зашкаливающая людская благодарность. Вот и помогай после этого людям!

10. НЕДОВОЛЬСТВО ГОСПОЖИ БОРО

Он уехал полчаса назад. Я стояла у окна и смотрела, как Эван в сопровождении кучи незнакомых мне высокопоставленных лиц выходит из особняка, прощается с Айрис.

Когда мой мальчишка-альтаирец спускался по парадной лестнице, я стояла в нескольких метрах от него.

Нет. Он не видел меня. Зато я могла бы окликнуть его.

Подойти.

Обнять.

Но я не сделала этого.

Не смогла.

Не осмелилась.

В чем-то Айрис все же права: я была и останусь прислугой. Элитной. С образованием. Но все равно прислугой. Такой как я, точно не место рядом с Эваном. Не стоит усложнять ему и без того непростую жизнь своим внезапным появлением. Судьба слишком сильно развела нас.

Я точно знаю, что поступила правильно.

Только почему мне так паршиво на душе?

Старательно гоню невеселые мысли об Эване. Переключаю внимание на Айрис. Вот уж кто меня сегодня действительно изрядно удивил! После ее утренней истерики я всерьез полагала, что девчонке потребуется несколько месяцев на реабилитацию, но…

Мне бы ее способность носить маску! Провожая Эвана, Айрис все время улыбалась и беззаботно щебетала. Словно и не было вчерашнего кошмара. Словно еще несколько часов назад она не билась передо мной в истерике. Похоже, страх перед запятнанной репутацией оказался для дочери посла куда страшнее ночного происшествия. Мне бы так уметь изображать, что ничего ровным счетом не произошло.

Наверное, я так никогда до конца и не пойму землян.

Погруженная в свои мысли, сама того не замечая, как оказываюсь на пороге спальни Эвана. Знаю: нельзя, неправильно, но не могу удержаться. Убедившись, что никто не видит, захожу в комнату.

Прислуга еще не успела убраться, поэтому все здесь напоминает о нем. О моем мальчишке-альтаирце. Предательское сердце больно сжимается при виде расправленной смятой кровати, на которой он спал.

Осторожно сажусь на краешек постели, провожу рукой по подушке. Еще несколько часов назад здесь лежал он. Интересно, что снилось Эвану этой ночью? Может, я?

Какой глупый самонадеянный вопрос.

Вряд ли.

Возможно, он уже даже и не вспоминает обо мне.

Чувствую, как к горлу подступают непрошеное отчаяние и злость.

Злость на собственную глупость.

Ну почему все сложилось так, а не иначе? Ну зачем я согласилась в ту злополучную ночь пойти с Глэдис?! Поддалась искушению. Поверила красивой мечте про сказочную жизнь в Руаре, которая на деле оказалась далеко не такой уж и волшебной.

Да, со временем я привыкла, приспособилась к Руару, но стать частью его так до конца и не смогла. Дэус Карл был с самого начала прав: я слишком хорошо помню, что такое свобода. Слишком люблю ее. И это мешает мне полностью раствориться в обители лекарей, воинов, шатер и ведуний.

Безусловно, в моей жизни нет больше голода, холода, нищеты, но их место в Руаре заняло одиночество, сковывающее душу похлеще катарских морозов.

В Руаре каждый сам за себя. Даже мы с братом стараемся держаться на дистанции друг от друга. Так безопасней для нас обоих. Привязанность в Руаре быстро карается.

Да, у меня есть Мэдлин. Мы с ней приятельницы. Но я никогда не повернусь к ней спиной, потому что прекрасно понимаю: стоит Глэдис прижать Мэд, и соседка сдаст меня с потрохами — глазом не моргнет. Таков закон нашей обители. Интересы Руара должны всегда стоять превыше собственных. И этот закон действует для всех.

Кроме меня.

Потому что в конечном счете плевать я хотела на Руар… Я уже получила от него все, что желала: сытую теплую жизнь, образование… Мечта сбылась, вот только счастья мне это почему-то не принесло.

Не выдерживаю: ложусь на краешек кровати. На его подушку. Шумно вдыхаю запах наволочки. Так и есть… Едва уловимый и такой родной запах прохладной мяты. В Катаре Эван всегда мыл голову таким шампунем. Я тоже пользовалась им, когда устраивала себе банный день в его ванной комнате. Своего шампуня у меня в Катаре отродясь не было. В лучшем случае кусок хозяйственного мыла удавалось раздобыть.

Закрываю глаза.

Я ведь даже с ним не поговорила! Просто не осмелилась. Наверное, оно и к лучшему… Все же правильно говорят в Катаре: уходя — уходи. Иначе это и не уход вовсе получается, а так… самообман. Видит Бог, я сделаю все, чтобы выкинуть Эвана из головы, из памяти, из сердца… Я забуду его. Но завтра. Не сейчас.

* * *

Не получилось! Возращение живой и невредимой дочки Стива Ромеро на Землю абсолютно не входило в планы Верховной правительницы Земного Альянса Айлит Боро. Все было разработано до мелочей, многие из которых не знал даже сам посол.