Безусловно, в чем-то он прав… Мне не надо было менять его на Руар. Наверное, он это имеет в виду. Эван же сразу предлагал мне поехать с ним в Адейру…
— …Но я не думаю, что все так уж критично! У тебя нет причин ненавидеть и презирать меня за мой выбор!
— Да что ты говоришь?! — откровенно ерничает альтаирец. И тут его прорывает. — Ты считаешь нормальным, что моя жена стала шатерой и теперь спит со всеми мужиками, к которым ее подкладывают? Ты об этом мечтала там — в Катаре? Так может, мне и не стоило мешать кузнецу, раз у тебя изначально были планы пойти по стопам матери? — Горький сарказм так и льется из моего уже бывшего друга. — Прости, дорогая, но рога мне не к лицу! Как только мы вернем кристалл, каждый пойдет своей дорогой. Я не желаю тебя больше знать! Еще вопросы будут?!
Сказать, что я изумлена, — это не сказать абсолютно ничего.
Да за кого он меня принимает?! За беспутную Акрабу?! Альтаирец же прекрасно знает, как я отношусь к «веселой» профессии моей мамаши! Ну все! Теперь этому дураку точно нет места в моей жизни! Он сам поставил жирную точку на нашей детской дружбе.
— Да пошел ты знаешь куда!
Тоже мне — ревнивый муж нашелся!
И Эван пошел. Обратно к ребятам.
Немного поостыв, соображаю, что альтаирец не без основания принимает меня за шатеру. Он ведь не знает, что я из касты воинов. Вдобавок я сама пришла в его спальню. Эван не в курсе, что в мои планы входило лишь обчистить его и свалить. Но это все равно не оправдывает моего бывшего друга! Вместо того чтобы с самого начала нормально, без претензий и обид поговорить со мной, он сразу вынес приговор! Конечно! Задето дурацкое мужское самолюбие!
Да и вообще, какое право он имеет предъявлять мне претензии? Что хочу — то и делаю! Какая я ему жена?! Так… Чисто на бумаге. Какое ему дело, с кем и какие у меня отношения?! Я же не спрашиваю его про воображалу Айрис, которой он играл на скрипке мою мелодию!
Воспоминания об Айрис будят ревность, которая порождает возмущение. Ах, тебе не нравится, что я общаюсь с другими мужчинами?! Прекрасно! Мне, знаешь ли, тоже не слишком по душе, когда ты с блондинками флиртуешь!
Догоняю Эвана.
— Знаешь, я согласна! Ты идешь своей дорогой — я своей! И на будущее, дорогой! Поосторожнее входи в двери, а то рога у тебя и впрямь ветвистые. Не ровен час — застрянешь!
О! Все-таки месть сладка! Надо видеть лицо Эвана! Я наслаждаюсь его гневом, горечью, обидой… Правда, недолго, потому что его глаза вспыхивают ярким светом. Запоздало понимаю, что я перегнула палку. Довела до бешенства. В таком состоянии он мне голову в два счета открутит! Но кто ж мог знать, что Эван такой ревнивец и собственник?!
Разъяренный альтаирец делает шаг ко мне.
— Э-э-эван, успокойся! — испуганно отступаю к двери ближайшего дома. — Я пошутила! Слышишь! Не воспринимай мои слова всерьез! Я просто хотела тебя позлить.
— У тебя получилось. — Не успеваю ойкнуть, как парень подхватывает меня здоровой рукой, перебрасывает через плечо и затаскивает в дом.
Орать и звать на помощь смысла нет. Анигай как пить Дать сразу сцепится с Эваном, и все — начало конца. Они осуществят заветную детскую мечту и поубивают друг друга. А виновата буду я! Одна надежда, что здравый смысл все-таки возобладает и ничего плохого Эван мне не успеет сделать.
— Отпусти! Отпусти сейчас же! — зло требую я, колошматя альтаирца со всей дури кулаками по спине. Но тому хоть бы хны. Он в разы сильнее меня.
Эван прижимает меня к стене и целует. По телу тут же разливается волна предательской дрожи. Сама не замечаю, как отвечаю на требовательный поцелуй. Неуверенно, робко. Я словно исследую неизведанную территорию…
— Тебя хорошо обучили, — зло шепчет Эван, на секунду отрываясь от моих губ. И тут же зарабатывает звонкую пощечину. Тоже мне учитель нашелся!
— Придурок!
В ответ альтаирец снова страстно целует меня, увлекая на проржавевшую кровать. Пытаюсь сопротивляться, но получается плохо. То ли потому, что он намного сильнее, то ли потому, что в душе я и не хочу освобождаться от его объятий. Уж если кому и отдаваться, то лучше мужу. Законному и, если честно, любимому. Жаль только, что у Эвана все еще сверкают нехорошей синевой глаза. Возможно, когда все закончится и он придет в себя, то даже не вспомнит о случившемся. Или еще хуже: вспомнит и пожалеет. Понимаю: его надо оттолкнуть, остановить, но… Я так соскучилась по своему мальчишке-альтаирцу!
Однако дальше поцелуев у нас дело не заходит, потому что внезапно рядом раздается приятный старческий голос:
— Малика, что у нас сегодня на обед?
Мы замираем, с изумлением прислушиваемся. В доме начинают звучать и другие голоса: старушки, молодежи, детей. Одновременно из распахнутого окна в комнату влетает гул ярмарочной толпы: песни, смех, выкрики торговцев.
Эван медленно приподнимается. С невольным облегчением вздыхаю. Должна признаться, парень очень тяжелый. Думала, кости мне раздавит своим телом. Цвет его глаз постепенно возвращается в норму. А вместе с этим и способность здраво мыслить.
Настороженный альтаирец притягивает меня к себе, словно пытаясь оградить от предполагаемой опасности. Вот и пойми его после этого! То хочет мне шею свернуть, то как с последней беспутной обращается, то берет под защиту. Видимо, это что-то из разряда: орать и обижать ее могу только я сам, а остальные не смейте. В этом они с Анигаем весьма похожи.
— Что происходит? — испуганно шепчу я, покрепче цепляясь за его одежду.
А происходит то, что все вокруг, как по волшебству, оживает, превращаясь из руин в бурлящую жизнью деревушку.