Выбор Шатеры - Страница 117

117

И это после двадцати пяти лет брака!

— Ты, не задумываясь, встала на сторону его девчонки! — обвинение, упрек.

Губ императрицы касается легкая улыбка.

— Поверь, Иоанн, эта девочка — лучшее, что случилось в жизни нашего сына здесь, на Дарии. — Слова жены звучат настолько проникновенно, что император невольно начинает верить им.

— Почему?

— Потому что она, а не мы, была его семьей в Катаре. Это она, а не ты или я, была рядом с нашим сыном, когда тот грустил, болел, смеялся, горевал. Это она месяц провела у его кровати, когда Эван подхватил воспаление легких. Это она праздновала его дни рождения. Если бы ты чаще общался с сыном, то знал бы это. Поэтому — да… Я искренне считаю, что Адамаск — лучшее, что могло произойти в жизни нашего сына. Пока девочка рядом с ним, я спокойна за Эвана. Неужели ты не видишь, как сильно он любит ее?

Слова жены, которая несет какую-то романтическую чушь, вновь выводят императора из себя.

— Любит?! Да что он знает о любви?! Ему всего восемнадцать!

Его рыжеволосая супруга грустно усмехается.

— Подозреваю, наш сын знает о любви гораздо больше, чем ты в свои полвека. Прости, мне пора.

Экран гаснет прежде, чем обиженный Иоанн успевает сказать жене, что у него тоже есть чувства, эмоции. Что он любит их — свою семью. Но экран гаснет, и несказанные слова застывают комом в горле.

Ада

Отец и братья Эвана расположились в том же восточном дипломатическом крыле замка, что и мы. Честно говоря, это несколько осложнило планы по возвращению кристалла, потому что теперь остаться одним стало практически невозможно. Соскучившиеся братья не отходят от Эвана ни на шаг, да и его вечно хмурый отец тоже постоянно приглядывает за младшим сыном. Не выпускают из виду и меня — то Радиэль, то Грэгори с жадностью расспрашивают о нашем катарском детстве.

Лишь поздно вечером, дождавшись, когда все разойдутся по спальням, мы с Эваном, прихватив мой дорожный рюкзак со злополучным кристаллом на дне, спускаемся вниз, в оранжерею. Поразмыслив, что держать кристалл при себе небезопасно, мы решили перепрятать его в какое-нибудь нейтральное местечко. Оранжерея подходит идеально. Находится вне дипломатического крыла, то есть доступ к ней имеет любой. А это значит, что в случае обнаружения здесь кристалла и подозреваемых будет хоть отбавляй. А в толпе, как говорится, легко и затеряться.

— Зря ты все-таки показал нам подземный юрод, — ворчу я, закапывая кристалл под корни причудливо разросшегося кустарника. — Анигай, может, и смолчит, а вот Мэд… Сильно сомневаюсь. Наверняка захочет выслужиться перед той же Глэдис.

Эван услужливо поднимает повыше нижние ветки кустарника, чтобы они не мешали мне прятать кристалл.

— Не переживай. Город хоть и подземный, но далеко не тайный. Это что-то типа Черного рынка. Все про него знают, и все молчат. Действует негласный нейтралитет между Дэмонионом и жителями подземного города. Они не создают ему глобальных проблем, он — им. Так и живут вот уже лет двадцать, если не больше.

Вот уж действительно: век живи — век удивляйся.

— Надо же! — Поднимаюсь с колен, отряхиваю руки. Эван протягивает мне белоснежный носовой платок. Такой и пачкать-то жаль. — А я-то думала, что все знаю о Дарии!

— Жизнь полна сюрпризов, — улыбается альтаирец.

— Я заметила, — фыркаю, вспоминая, сколько «сюрпризов» эта самая жизнь подбросила мне за последние сутки.

Возвращаемся в комнату далеко за полночь. За окном темно. Я знаю, что вполне могла бы улечься на просторной кровати Эвана одна, а мальчишку-альтаирца выставить на диван. Он бы и слова поперек не сказал, но… Спать одной на огромной кровати, да еще в императорском замке, где по коридорам ходит сам Дэмонион! Ну уж нет! Увольте! Вдвоем куда безопасней.

— Поспишь сегодня со мной?

Эван, помедлив пару секунд, кивает. Подозреваю, в свете последних событий ему здесь спать одному тоже как-то не очень. Но ведь ни за что не признается! Потому что гордый и упертый.

Как назло, сон не приходит. Ворочаюсь битый час, пытаюсь считать бегающих по кругу драгов, но все бесполезно. Слишком много эмоций за день — и вот результат.

— Эван, ты спишь?

Даже если и спал, то от моего громкого шепота точно проснулся.

— Заснешь с тобой, — сонно ворчит он. — Что еще?

— Что с кристаллом-то делать будем?

— Ада, сжалься, дай поспать. Давай об этом подумаем утром.

Эван сладко зевает. Не выдерживаю: зеваю следом за ним. Но спать все равно не хочу. Снова тормошу альтаирца.

— А что, если у нас не получится его вернуть?

— Значит, нас убьют. Возможно, прилюдно, на королевской площади, — сонно бурчит парень, неожиданно притягивая меня к себе, зажимая в объятия-тиски. — И хватит вертеться, ты мне спать не даешь.

Лежу спиной к нему, чувствую тепло сильного тела. Эван зарывает лицо в мои распущенные волосы. Не знаю почему, но аж мурашки по телу бегут.

— Эван! Эван! Не понимаю, как ты можешь спокойно спать после всего, что сегодня случилось?!

— О господи! Ада! Ничего особенного не случилось.

— Как ничего?! Твоя семья прилетела! А еще ты представил им меня как свою жену!

— Ты и есть моя жена!

— Так я же липовая! — укоряю его. — Зачем ты это сделал?

— Отца позлить хотел, — честно признается альтаирец.

По голосу чувствую, что он окончательно просыпается.

Приподнимается на локте.

— Слушай, я тут подумал… Тебе правда нравится быть шатерой?

Не могу понять, к чему он клонит.

117