Выбор Шатеры - Страница 81

* * *

Резко подскакиваю от дикого вопля Дерека. Хочу выглянуть наружу, но Эван не дает. Прячет меня за спину, высовывается сам.

— Что за?..

Любопытство берет верх над инстинктом самосохранения. Выглядываю из-под руки Эвана и тут же взвизгиваю. Теперь понятно, чего толстяк блажит. Я бы тоже заорала, если бы в метре от меня на суку внезапно появилось слегка светящееся тело повешенной старухи с выпученными глазами и синим языком.

Ну ладно мы в детстве, но повешенная-то откуда взялась?!

— Уберите! Уберите ее! — вопит трясущийся Дерек.

— Успокойся! — говорит Анигай. — Это отголосок!

Не рискуя спускаться с дерева ночью, он ловко добирается по веткам до Дерека, срывая по ходу несколько крупных плодов-орехов, размером с кулак. По очереди бросает их в старуху. Орех со свистом пролетает сквозь отголосок. Иллюзия на глазах растворяется в ночи. Вновь наступает кромешная тьма.

— Что… Что это было?!

— Видимо, кто-то когда-то повесил эту женщину в Сумрачном лесу. Вот чаща и запомнила ее образ, чтобы пугать им незваных гостей, — пытаюсь успокоить толстяка только что выдуманной теорией. Мне его даже жалко. Мы-то хоть по двое спим, а он там один в дупле торчит. — Не обращай внимания. Отголоски безобидны.

— Безобидны?! — возмущение Дерека зашкаливает. — Да я из-за этой старухи теперь всю жизнь заикаться буду!

На нервной почве у землянина действительно начинается икота.

— Ложись спать, я тебя подменю, — предлагает Эван и снимает плащ, чтобы отдать мне.

— Не надо, я покараулю, — доносится из темноты голос брата. — Я отдохнул, а ты полночи не спал.

Надо же! Анигай почти нормальным тоном разговаривает с Эваном! Пугающий прогресс.

— Хорошо. Если что — сразу буди.

Снова укладываемся спать. На этот раз утыкаюсь лицом в грудь альтаирца. Не хочу, проснувшись среди ночи, наткнуться глазами на призрак синюшной старушенции. Хуже всего, что меня терзают сомнения: не связана ли эта повешен ная каким-то образом со мной и братом? Сейчас вспоминаю: мы с Анигаем уже натыкались на такой отголосок в детстве в лесу. Но видели ее издалека, не так близко. Вот только как все это связано с нами — не пойму.

Закрываю глаза, однако сон не идет. Сейчас, как никогда, мне хочется, чтобы мой старый друг детства Эван поговорил со мной, успокоил, развеял страхи.

Но альтаирец, увы, молчит.

Так странно: чувствовать тепло его тела, крепкие руки, обнимающие меня, и в то же время понимать, что он не со мной. За годы разлуки мы из лучших друзей превратились в чужих людей. Это больно, обидно и, боюсь, уже непоправимо.

— Почему ты на меня злишься? — не выдержав, шепчу я.

— Потому что тебя больше нет, — тихо, безэмоционально отзывается альтаирец и закрывает глаза, всем своим видом показывая, что не намерен поддерживать разговор.

* * *

Утро выдалось на редкость морозным. На траве, кустах, листьях деревьев — легкий налет инея. И это называется лето! Похоже, в Сумрачном лесу нет правил и законов даже для времени года. Здесь и в разгар зноя может пойти снег. Не лес, а сплошная аномалия!

К несказанной радости Мэд, Анигай обнаружил неподалеку от нас лесное озеро. Прозрачное, заросшее по берегам огромными ярко-малиновыми кувшинками.

Отправив парней на охоту (жутко хочется есть), мы с подругой приводим себя в порядок: умываемся, чистим одежду. Вода в озере оказывается на удивление теплой. Почти горячей. Теперь я понимаю, почему над озерной гладью стоит пар, который я поначалу приняла за туман. Меня так и тянет искупаться, хотя умом я понимаю: озеро в Сумрачном лесу может таить еще большую опасность, чем дебри.

Мэд садится на огромный валун, разувается и опускает ноги по колено в воду.

— Кому скажи — не поверят! — ворчит она. — В воде гораздо теплее, чем снаружи! Может, искупаемся, пока парней нет?

Идея заманчивая и опасная одновременно. С одной стороны, лезть в омут Сумрачного озера — дело заведомо не предвещающее ничего хорошего. Но с другой — я «птица водоплавающая». Даже живя в Катаре, где в доме не было никакой воды, я не могла ходить грязной. Каждый день мы с Анигаем из колодца ведрами таскали и грели воду, чтобы сполоснуться. А когда по соседству поселился Эван, я и вовсе приноровилась отмокать в свое удовольствие в ванной, предварительно выставив мальчишку-альтаирца из его же собственной комнаты. Благо он никогда не сопротивлялся. Да… В детстве я вертела Эваном, как хотела, зато теперь словно чужие люди.

Вчерашний день был не из простых. Пройти столько километров по жаре и не вспотеть — нереально. И хотя моя дорожная одежда предназначена и для более долгих путешествий, все же чувствую себя дискомфортно, поэтому не выдерживаю и поддаюсь на провокацию Мэд.

— Давай, но только быстро! И чур далеко не заплывать!

Однако «быстро» и «не заплывать» у нас не получается. Раздевшись до белья, ныряем в омут. Оказавшись в горячей воде, я чувствую такое расслабление после вчерашнего чокнутого дня и не менее нервной ночи, что тотчас забываю обо всем на свете. Окунувшись несколько раз с головой, я сначала смываю с себя дорожную пыль, расплетаю и споласкиваю косу, а затем уже позволяю себе поплавать в свое удовольствие. Окончательно расслабившись, выкидываю из головы все тревоги и неприятные воспоминания, ложусь на водную гладь, закрываю глаза и отдаюсь легкому, едва заметному течению озера.

Все вокруг так умиротворяет…

Слишком умиротворяет. Жаль, что я понимаю это чересчур поздно.

Моя голова наполовину находится в воде, из-за этого все звуки, доносящиеся до меня, кажутся приглушенно странными.